Эта ночь была бы самой обычной и непримечательной, если бы Айрис не знала, что вот, может быть, прямо сейчас спасают ее брата. Девушка думала, что ни за что не заснет сегодня, но в итоге так напереживалась за вечер, что спала как убитая.
Посреди ночи Айрис проснулась от какого-то шума за окном и рывком села на кровати. Что происходит? Война? Девушка соскользнула с кровати и босиком метнулась к окну. У ворот стояли какие-то люди кто с чем. С факелами, с дубинками, с еще чем-то, что Окделл не могла разобрать. Все их крики сливались в единый гул, но иногда выхватывались отдельные фразы. Люди говорили плохо об Алве. Люди хотели взять штурмом его особняк. Само это было непостяжимым и нереальным. Алву всегда заслуженно любили и считали защитником Талига, а тут...
Айрис решила, что спит. Но только дурак, думая, что происходящее сон, ничего не делает. Бороться надо даже во сне. Ничего, Айри им задаст. Говорить нехорошие вещи о монсеньоре, ишь чего удумали. Если понадобится - они будут держать длительную осаду. Выставят укрепления, будут отстреливаться, в общем, сопротивляться до последней капли крови.
Девушка решительно сжала кулаки, и как была, в ночной рубашке, вышла из комнаты. Она зорко осмотрела коридор и прихватила с собой вазу, грозно держа ее наперевес словно боевую дубину. Надо только пойти Луизу разбудить и сказать, что все хорошо, да из слуг с ней кого-нибудь оставить. А уж дальше они с Хуаном... Сделают что-нибудь грандиозное.
Айрис подошла к двери Луизы и тихонько открыла ее.

В комнате госпожи Арамона горела одна единственная свеча, а сама Луиза, полностью одетая, тихонько выглядывала в окно сквозь щель в занавесках. Сорок минут назад женщину разбудил Хуан и тихо рассказал, что под воротами особняка собирается толпа, а в городе беспорядки. Вдвоем они решили пока не будить Айрис, и кэналлиец ушел вниз, напоследок строго приказав не зажигать много свечей и не открывать штор. Он ничего не объяснял, но Луиза решила, что темные окна помешают бунтовщикам прицельно стрелять.

За окном возмущение толпы возрастало, кто-то кричал, что Алва отравил короля своими кэналлийскими зельями. От вида бесноватых Луизу оторвал скрип двери, в проеме стояла Айрис в ночной сорочке и с вазой в руке. Выражение лица девушки поражало своей решительностью.

- Заходи, Айрис! - мягко сказала госпожа Арамона, - тебя разбудили крики?

Айрис немного удивилась, увидев Луизу полностью одетой. Неужели проснулась раньше? И, видно, уже давно проснулась. А Айрис не разбудила. Как же так?
Девушка вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. Поудобнее перехватила вазу, кивнула и решила посвятить Луизу в свои планы:
- Да, я проснулась, а там... Эти мерзавцы! Вы слышали, что они кричат? Но мы им так просто не дадимся! Вы, главное, не бойтесь. Все будет хорошо. Я сейчас пойду найду Хуана, прикажу ему выдать мне и слугам оружие...
Айрис говорила решительно и вдохновенно, при этом она, сама того не замечая, размахивала своим "оружием". Девушка вдруг осознала, что стоит посреди комнаты в одной ночной рубашке. Не то, чтобы Айрис мешало это идти к Хуану ввиду каких-то нарушений приличий, просто сражаться в ночной рубашке будет неудобно. Ведь было бы удобно - все войны велись бы только так. В пижамах.
- Наверное, стоит еще одолжить у Хуана мужскую одежду, - с сомнением протянула Айрис.

Луиза подавила в себе мимолетный порыв дать Айрис поступить, как она хочет, а самой посмотреть, что при этом случится, и с сомнением посмотрела на девушку:

- Айрис, а ты вообще умеешь стрелять?

Дуэнья очень надеялась, что строгая Мирабелла Окделл постаралась, чтобы единственными развлечениями у дочерей были вышивание и чтение Святой Эсператии. С другой стороны, если Айрис собирается воевать, то ей никогда не помешает такая мелочь. Тут надо было действовать хитрей.

Внизу раздались очередные вопли, и Луиза подошла к подопечной:

- О, Айрис, мне так страшно! - театрально вздрогнула она, - не оставляй меня одну, пожалуйста!

От такого, казалось бы, простого вопроса девушк немного растерялась. А потом нахмурилась. И поудобнее вазу перехватила.
- Ну, можно взять просто что-нибудь тяжелое... Но стрелять - это просто. Надо просто на курок нажать. Я думаю. В любом случае, нам может помочь в этом Хуан.
Айрис, успокоит таким образом Луизу да и саму себя, снова воспрянула духом и преисполнилась уверенности. Но тут дуэнья снова несколько расстроила планы девушки. И правда, Айрис как-то не подумала, что Луиза может так испугаться. Она, в конце концов, женщина. И не Окделл.
- Все будет хорошо, Луиза, не бойтесь, с возьму вас к Хуану с собой, а там найдем Вам Кончиту! - с этими словами Айрис схватила дуэнью за руку и решительно отправилась к двери.

В коридорах их встретили встревоженные горничные. Кончита тоже была здесь, всех женщин Хуан отправил наверх, призвав закрыть окна, ставни и сидеть тихо. Слуги мужского пола находились внизу и готовились оборонять дом, в случае, если орущая за воротами толпа решит попробовать взять его штурмом. Пока горожане только требовали выдать им хозяина, Алву, не смотря на то, что Хуан несколько раз очень громко объяснил им, что соберано дома нет, и если кто-то попробует влезть в дом в его отсутствие, будет убит. Но толпа не верила, или просто не желала расходиться. Кто-то предложил гнать проклятых кэналлийцев со священной олларианской земли. И это послужило поводом для начала "штурма". Горожане не спешили подставляться под пули слуг Ворона, но высокую изгородь облили чем-то и подожгли, досталось и части сада. С одной стороны занялись кусты и деревья с давно опавшей листвой. Бунтовщики орали, требуя выдать им Ворона, или они сожгут его заживо вместе с его гнездом.

Через плотно прикрытые шторы Луиза увидела зарево и поняла, что изгородь подожгли. Она поспешила взять Айрис за руку и повлечь ее за собой вглубь комнаты. Дуэнья обреченно подумала, что теперь-то стрельбы по горожанам не избежать, а это никак не улучшит ни действительную ситуацию, ни положение в целом. На секунду в комнате стало светло, а затем послышался торжествующий рев - видимо негодяи подлили еще масла в огонь.

Луиза с раздражением и страхом подумала о том, чем сейчас занят комендант города, и почему он до сих пор не здесь. Если бунтуют по всему городу, то ее дражайшая маменька и младшие дети могут быть в серьезной опасности! Аглая Кредон никогда не упускала шанса продемонстрировать свою близость к аристократии, и сейчас это могло стать причиной большой беды.

Луиза растерянно выпустила уже порядком покрасневшее ухо сорванца и строго спросила:

- Почему мы должны тебе поверить? Гораздо более правдоподобным кажется, что ты просто пытаешься нас отсюда выманить, чтобы твои дружки могли не спеша обчистить Первого Маршала.

На самом деле госпожа Арамона интуитивно поверила мальчику, но обычно она не очень прислушивалась к внутреннему голосу, предпочитая руководствоваться здравым смыслом. Она надеялась, что если мальчишку действительно послали за ними по воле Алвы, то у него есть доказательства этого. Возможно, записка какая-нибудь или что-то в этом роде.

Айрис подошла к Луизе сзади и тихо зашептала, так, чтобы было слышно только госпоже Арамона:
- Не думаю, что наше присутствие или отсутствие сильно помешает толпе обчищать особняк. Пока мы без оружия и в платьях с этими юбками, мы можем только визжать и падать в обмороки. Все остальное - в руках Хуана и его людей. Я не собираюсь делать ни то, ни другое. Думаю, нам все же лучше переодеться, а с одним мальчишкой справиться мы точно сможем, если потребуется. Тем более... Он как-то именно нас нашел и принес с собой простые платья, как будто именно нас и искал...
Осторожно наклонившись, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать мальчишку - хотя Айрис и догадывалась, что за свою недолгую жизнь он повидал больше страшного, чем она сама, и нервы имел соответствующие - Окделл взяла в руку пыльный сверток.

- Вот! - юный легат не измыслил ничего краше, чем показать дотошной тётке кулак, прежде оттопырив мизинец и ковыряло: знак Слепой Подковы. Иных рагантий у него при себе не имелось.
- Знак доброй воли, - веско пояснил малец, вспомнив затеистые словеса того щёголя, которого он давеча к Тени водил.
А девка между тем подошла к тётке и стала ей чего-то науськивать.
Рич, ожидавший теперь от дамочек любой пакости, навострил уши и на всякий случай отошёл подальше. Мало ли, чего им ещё в бодалки взбредёт...
Как же их вразумить-то? - ломал голову он. Тень велел деять всеми правдами и неправдами, но все, какие знал, правды, Рич уже вывалил, а годящая врака никак не придумывалась.
Парнишка совсем было приуныл, когда девка сама пришла в разум и цупнула торбу.
- Так бы и сразу! - обрадовался Рич, - Ходчей переряжайтесь и - ходу.

Луиза осторожно взяла в руки второй кусок грязи, в котором явно уже зародилась жизнь, и встряхнула. Это действительно было простое платье, ну, то есть, когда-то это было платьем, явно до того, как там поселились блохи и вши. Нет, это прибежище тифа и дизентерии нельзя было надевать.

- Айрис, ты знаешь, большинство моих платьев очень простые и унылые, - задумчиво сказала дуэнья, - я же и есть простая горожанка. На тебе, конечно, они будут сидеть ужасно, но, по крайней мере, они чистые. Давай лучше возьмем что-нибудь из моего шкафа. Только руки сначала вымоем.

Госпожа Арамона повернулась к парнишке:
- А ты забери это, - она сунула рассадник инфекции ему в руки, - и сожги! И подожди нас за дверью, мы будем готовы через пять минут.

Глаза у маленького надорского кабанчика горели огнем вовлеченности в процесс, как будто она действительно уже видела себя или впереди армии, или - переодетой в юношу девушкой, которая выполняет какую-нибудь тайную операцию для спасения кэналлийского герцога и его друга, вице-адмирала. И первым заданием в ее миссии было выбраться с Луизой из особняка. В целом Айрис чувствовала легкую досаду на то, что они тратят время на то, что можно было бы сделать намного быстрее, но на споры с Луизой ушло бы намного больше времени, чем на выполнение ее слов.
Айрис повернулась к госпоже Арамона, сцепив худые руки:
- Времени мало, надо поспешить, - Айри подошла к умывальнику и, быстро ополоснув руки, обернулась к Луизе. - Вы придумали что-то? У вас есть план?

Единственным планом Луизы было убедиться, что Айрис будет в безопасности, а потом рвануть домой, к семье. Госпожа Арамона ужасно боялась за детей, особенно за Селину и Амалию, красивых девочек и в мирной жизни все время подстерегают опасности, не говоря уж о бунте. Что говорить, Луиза даже тревожилась за свою вздорную матушку. Переодеваясь, она нервно размышляла, догадаются ли ее домашние везде потушить свет и запереться в погребе. Герард умный мальчик, на него главная надежда.

Но, конечно, это был не тот план, которым стоило делиться с Айрис, поэтому пришлось соврать:

- Боюсь, я ничего не придумала. Я считаю, мы можем доверять мальцу - он точно знал, куда и к кому идет. А если приказ отдал герцог Алва, то мы должны его неукоснительно выполнять.

Айрис выдохнула, оправляя платье Луизы, которое и в самом деле смотрелось на ней не лучшим образом. Но они сейчас и не на балу. Оделась она со скоростью летящего Иноходца: юная герцогиня тоже хотела выбраться из особняка и найти действительно безопасное место. А особняк таким не был по мере того, как пламя разоралось.
- Идем? - она посмотрела на Луизу. Коснувшись руки женщины, Айри прошептала, - все будет хорошо. Правда-правда.
Поддержка сейчас требовалась им всем, и Айрис старалась убедить себя, что им ничего не грозит.

Эти люди не сделали ни ей, ни Луизе больно. Да, доносились смешки, а их нагловатые улыбки заставляли девушку нервничать, но они не тронули их, не попытались причинить им вред. Все, что они сделали - доставили их в какой-то домик. Да, он был жалкий, и название "лачуга" ему подошло бы больше, но сейчас Айрис он казался даже крепостью, раз здесь она и Луиза будут в безопасности, в защищенности. Их никто не тронет. И сейчас Айрис уже понимала, как мало могла бы сделать при осаде особняка Алвы, что была бы для Хуана только лишней обузой. Было ли ее понимание продиктовано малодушием? Или пережитым страхом? Кто знает...
- Луиза, как думаете, - Айрис тихо-тихо шепнула дуэнье - мы должны как-то их благодарить? И как будет лучше всего?

Луиза неуверенно пожала плечами:

- Я уверена, что герцог Алва достаточно им заплатил, но, несмотря на это, они не откажутся и от нашей благодарности. Только, к сожалению, мне им нечего дать, в этой суматохе я совсем забыла взять кошелек. Но мы всегда можем отблагодарить их позже.

Последнюю фразу: "Если выберемся живыми", госпожа Арамона не стала говорить вслух.

- Нам заходить в дом? - повернулась она к одному из разбойников.

Главный не успел открыть рот, чтобы ответить, как один из самых ушлых на вид "сопровожатых" все-таки высказал, жадно глядя на Айрис и ухмыляясь:
- Поблагодари, красотка, поцелуй, хоть в щечку!
В это время на пороге жилища появилась не слишком опрятная черноволосая девушка, такая же худощавая и зеленоглазая, как ее брат.
- Это что ж вы тут удумали? - воскликнула она, замахиваясь на ушлого "висельника" грязным полотенцем, которое держала в руке, - Привели дамочек, как Одноглазый велел, и хватит теперь тут околачиваться! А не то достанется вам от него!
То ли слова девушки, то ли ее полотенце оказалось весомым аргументом, и "экскорт" со смешками и где-то и пошловатыми выкриками, но все-таки разошелся по улицам трущоб. Сестрица Рича, похожая на встопорщенного растрепанного воробья, изрядно вымазанного сажей, сменила боевой вид на старательно приветливый.
- Вы входите, дамочки, - сказала она Луизе и Айрис, - На пороге не стойте. Звать меня Лиза, я его сестра, - девушка протянула руку и взъерошила волосы Рича, - Переждете вот у нас пару дней, пока спокойнее не станет... Ну или если Тень что другое велит, там уж, как сложится, - объяснила она, открывая хлипкую дверь лачуги перед дамами и впуская их вовнутрь.

Марианна так и не смогла уснуть, от переживаний очень разболелась голова. То, что они чудом избежали последствий погрома, была заслугой Первого Маршала, но ее муж, ее горячо любимый Лионель Савиньяк сейчас рисковал жизнью ради спасения Ее Величества, играл не менее важную роль во всей этой суматохе. Новоиспеченная графиня тихо молилась, сдерживая слезы и уговаривая себя просто ждать, ждать и еще раз ждать вестей о супруге. Она готова была поклясться Создателю в исполнении чего угодно, лишь бы Ли остался жив! Её и служанок расселили в разные лачуги, потому как в такую каморку вряд ли поместятся кроме хозяев еще и посторонние. Тут Марианна услышала, что в лачугу привели еще кого-то. Она встрепенулась, но выходить не стала сразу, как и выдавать свое присутствие, только вот чуть отогнула ветхую занавесь, что бы разглядеть гостей. Наверняка, такие же несчастные, как и она - напуганные горожане, вернее, горожанки. Графиня увидела девушку и женщину, которые тоже приняли меры маскировки, а теперь оглядывались, осваиваясь на новом месте. Что-то в их облике показалось Марианне знакомым, но что именно? От этих потрясений трудно было соображать, лучше уж послушать.

Теперь Айрис чувствовала себя спокойнее, несмотря на наглость одного из спасителей. Вообще, Айрис была боевой девушкой, но сейчас она не находила никакого роман изюма в мятеже. Дом Алвы... В котором девушка нашла и свой дом, в котором увидела, как можно жить... Ведь его сожгут эти фанатики! А Луиза? Айрис с трудом представляла себе, что та чувствовала, ведь у самой Айрис не было детей, которые могли бы быть жертвами - у нее вообще детей не было. Девушка могла только представить себе ужас ее дуэньи, но не прочувствовать в полную силу, но если бы она могла оказать ей хоть какую-то поддержку!
- Луиза, все будет хорошо. Мы переждем нападение... Я думаю, он все просчитал, - едва тихо прошептала Айри, убеждая и себя, и ее, - никто не пострадает.
Айрис мельком увидела, как из-за качнувшейся занавеси кто-то выглядывает - кажется, это тоже была женщина. Наверное, из сбежавших, как и они сами. Скосив глаза, Айрис легким кивком показала Луизе на занавесь, гадая, кто же за ней.

Когда Луиза увидела в доме сестру Рича-проныры, у нее от сердца отлегло. Висельники не солгали! Алва действительно послал за ними! Теперь Айрис можно будет оставить здесь в безопасности и потихоньку сбежать к родным. Пока они шли, Луиза внимательно следила за потоками бунтовщиков и сполохами огня в разных частях города, по крайней мере, в районе где жила ее матушка, ничего не горело.

Когда Айрис начала утешать дуэнью, занавеска в каморке покачнулась, и Луиза на мгновение увидела темные волосы. Она шагнула вперед и сказала:

- Здравствуйте! Не бойтесь нас! Я - Луиза Арамона, а рядом со мной стоит графиня Окделл.

Почти сразу же Луиза подумала, что возможно не стоило так сразу называть свои имена, но что сделано, то сделано.

"Ах, вот оно что..." - Марианна облегченно вздохнула, это намного упрощает знакомство, если она не решалась сейчас выйти к ним первой. Как бы то ни было, ее убежище раскрыли и она не должна сидеть здесь неизвестно сколько времени. Отодвинув занавесь, графиня вышла на свет.
- Очень приятно, дамы. Я - графиня Марианна Савиньяк, до недавнего времени баронесса Капуль-Гизайль, - о подробностях перехода от одного имени к другому она решила пока не говорить, сейчас это не так важно. Присев в поклоне, Марианна, быстро оглядела гостей. Девушка, несомненно, была родственницей Ричарда, возможно это и есть его сестра. Её спутница, когда представилась, могла натолкнуть на мысль о родстве с тем самым Арамоной.
- Позволю себе смелость уточнить, если выдалось такое стечение обстоятельств для знакомства, что я имею честь разговаривать с сестрой Ричарда Окделла и... позвольте предположить, что вы - родственница Арнольда Арамоны? Или его супруга?

- Я действительно сестра Ричарда, - Айрис все равно тянулась к Савиньякам, Алвам и Вальдесам, а потому скрывать свою фамилию не собиралась. Чем больше доброжелательности она проявит к этим людям, тем больше о ней и Окделлах будут вспоминать теплее, а значит, может, у нее и получится потихоньку получить вход именно туда, в этот мир, сверкающий и пестрый. - А вы... Жена графа Савиньяка? Лионеля? - вроде у них не было сестры... Айри, хоть и провинциальная девочка, это знала, - что происходит? Вы знаете? Почему ваш муж отправил вас... Сюда? - нахмурилась Айрис и осеклась. В принципе, это и было понятно, сел даже в особняке Алвы не было безопасно. - Я уже поняла, не отвечайте. Что... Что творится? Вы знаете?..

- Дорогая, причины гостить здесь у нас общие, к сожалению, - Марианна, глубоко вздохнула, вспоминая о муже, - Мой супруг, Лионель, сейчас и сам в большой опасности. Его долг охранять дворец, а когда рядом нет Первого Маршала - это огромный риск. То, что мы здесь, дает надежду, что наши мужчины справятся и не будут лишний раз волноваться за родных и близких. Надеюсь, что большинство женщин и детей, всех, кто не может защититься от беснующейся толпы - нашли убежище, - она протянула руки к обеим дамам, - Мы должны сплотиться, это общая беда. Сейчас нет ни титулов, ни громких имен, есть бунт, который как и все взрывы - беспощаден ко всем - и кто его затевает, и кто не повинен ни в чем. Будем ждать вестей. Надеюсь, тот мальчик, который всех сюда привел, скоро нам расскажет, что творится в городе и у дворца.

В комнату, где сидели дамы, вошла замарашка Лиза с подносом, на котором стояли три чашки, сливочник и блюдце с печеньем и сладостями.
- Вот, прошу, угощайтесь шадди, коль желаете, - предложила она, ставя поднос на стол, накрытый самой лучшей скатертью, которая у нее имелась - почти без пятен, - А я пойду еще сготовлю. Сейчас сюда господ приведут, которых Одноглазый в городе спас. Едва не пристрелили их, бедняжек, придется и их тут спрятать, ну да, в тесноте, да не в обиде, - усмехнулась черноглазая девица, - тут важно, что не найдет вас никто... А скоро братик мой вернется, может, вестей каких из трактира принесет, что там сейчас где творится, если сумеет там во дворе подслушать, - охотно сообщила она.
Между тем, входны дверь действительно скрипнула, и Одноглазый ввел в дом Валентина, его братьев и камердинера.
- Лизка, принимай новых гостей! - крикнул он, - Мальцов да слугу сразу спать положи, а господину свари шадди, Тень тебе потом монет отсыпет!
Та тут же кинулась принимать вошедших.